"Резиновый Воронеж"

[BR=34=Gosha]

На днях группа Липецких вирпилов ездила на чемпионат по Ил-2 в славный город Воронеж. Почитать и посмотреть про это можно тут http://simhq.lipetsk.ru/
Пездка выдалась очень увлекательной. На волне этого один из наших решил написать некое произведение ..... Предлогаю отрывок из него на ваш суд. Совпадения имен и событий случайными не считать, т.к. они имели место быть на самом деле, просто автор немного их абстракционировал :)

Предисловие
Чето накатило после поездки, решил накалякать пару страничек в порядке бреда. В общую выкладывать не хочу, так как врядли у кого то это вызовет воспоминания или улыбку кроме участников событий.
Четкой хронологии нет, не ищите, так и задумывалось изначально. Звания могут не совпадать, не обижайтесь, ведь когда это было не понятно даже мне.
Если хоть раз улыбнетесь уже хорошо. За ошибки сильно не пинать.

Операция «Резиновый Воронеж».
День. Д. 5:00 по московскому времени.

- Товарищ майор… товарищ майор… пора… 5 часов…- голос старлея Димира пробивается сквозь сон как бы нехотя и лениво. Я приоткрыл левый глаз. Кругом еще темно, кажется, что если попытаться встать, можно удариться о черноту вокруг. Тело ватное, одной руки не чувствую, опять искал во сне ручку сброса фонаря и, как всегда, рука застряла в спинке кровати и затекла.
- Чтоб оно все провалилось! - если бы не намеченный на сегодня вылет провалялся бы еще часов пять. Заставляю себя окончательно проснуться. Рука нашлась на обычном месте, хорошая примета.
- Старлей! - окликнул я Димира по кличке Комбайнер.
- Я! – он тут же вырос из темноты рядом с кроватью.
- Группа уже готова?
- Так точно, готова. Ждут у машин, только вот эээ...
- Не мямли, сколько раз говорить, что там еще?
- У Бара…., простите товарищ майор, Гвардии старшего лейтенанта Ваала обнаружена контрабанда. Он сегодня ночью с борта капитана Гоши скрутил ВЯ-23, упаковал в две сумки, и утверждает, что гвардии старший лейтенант Бука просил его привезти клубничного варенья и якобы в этих сумках оно и есть. По прикидкам получается литров 150 там.
- Нда, а откуда информация, сумку проверяли?
- Никак нет. Техник ее так запаковал, что без автогена открыть не представляется возможным, но информация точная.
- Ясно. А что Гоша? – спросил я, натягивая китель.
Димир снова немного помялся, прежде чем ответить: - ээээ…Гоша, сказал, что про пушку вообще слышит первый раз и отродясь на его борту такого не стояло -.
-Понятно, - думаю про себя. То-то я смотрю, бочку медовухи у Гоши еще вчера заметил в углу комнаты. Ладно, Гоша в этот раз летит наблюдателем пушки ему не нужны, но я им устрою, дождутся охламоны, отстраню от летной работы всех на хрен. Чтобы неповадно другим было. А с другой стороны, отстраню этих, кто воевать будет? А ведь скоро за Англию биться начнем. Знают, что нет у меня никого кроме них, и пользуются. Придется пол бочки слить, чтобы не наглели. Как вернемся, Димиру скажу, чтобы наша тара была наполнена. Большая десяти литровая канистра похожая на пластиковый стакан, с затертой временем и сотнями рук эмблемой и надписью Pepsi, хранила много секретов и тайн. Сложилась даже традиция, хлебнув их шланга, который был вставлен в просверленную сверху дырку, зажмурившись и утерев выступившие слезы говорить: «Какое хорошее Pepsi»! А если незнающий человек отказывался от глотка из канистры. Ему обязательно говорили: «Нееее это хорошее Pepsi, Русское, пей не бойся». От воспоминаний оторвал крик дежурного по КП: - Машина на месте!
До места доехали без приключений. У шлагбаума ждали, те, кто на этот раз остался в резерве. Малум, Мижган и пара желторотиков Француз и Шматко, которые рвались с бой не меньше стариков, но их пока редко выпускали из песочницы. Где-то рядом должен был быть еще и ВанКлиф, но видно его не было. Опять медсестру где-то тискает не иначе. Поздоровались, как всегда обошлись без лишних слов. Привыкли уже понимать друг друга с одного взгляда. Я пошел к ВПП. На укатанной сотнями колес просеке, готовые к взлету, стояли пять крылатых красавцев. Две новенькие, только с перегона, АэроКобры неразлучной парочки Митяя по кличке Порутчик и Игорьки по кличке Гугл. На самом деле Митяй тоже была кличка, как его звали по-настоящему, не знал, наверное, даже он сам. Самолеты были сделаны по спецзаказу. У Игорьки весь фонарь был в противобликовых шторках, которые можно было опускать и поднимать по своему желанию. У Митяя кобра почти ничем не отличалсь от серийной за исключением барельефа фигурки почти полностью обнаженной женщины с пышными формами и подписью Порутчику от Наташи Ростовой. Самих летчиков видно не было. Скорее всего, по обыкновению отрабатывали отворот на лобовых. Маневр был натренирован ими до такой степени, что иногда даже во сне из комнаты, то одного, то другого слышалось: «Отворот! Отворот!» и трехэтажный, недовольный, мат. Дальше стоял трофейный Мессершмидт 109G2 гвардии старшего лейтенанта Ваала по кличке Баран или как ласково его называли медсестры медицинской роты, Барашек. На крыльях красовались огромные звезды, разного цвета, раз в пять больше обычных, а на фюзеляже была нарисована голова барана с большими рогами, и клыками как у дракона. Клыки были гордостью хозяина. Каждый клык обозначал сбитый самолет. Так, что скорее баран был похож не на дракона и на древнюю акулу, с зубами в пять рядов. Причем каждый последующий ряд все мельче и мельче, потому как места для зубов почти не осталось. Ходила байка, что техник Макарыч уже закрасил одну гигантскую челюсть и это уже второй слой. Дальше на полосе, занимая место сразу двух самолетов, стоял аппарат капитана Гоши. Назвать это самолетом язык мало у кого поворачивался, ну то есть по сути это кончено был самолет, но даже опытный взгляд не сразу находил сходство с известными моделями. Изначально это был ЛА-7, один из лучших истребителей, но со временем машина обрастала разными деталями. Сначала она была похожа на МИ-26 с бутафорскими лопастями несущего винта - это вечная ностальгия Гоши по временам работы на севере. Потом, добавились очертания Су-27. Долгое время в силуэте фюзеляжа угадывались акульи черты, но недавно вернулся тупоносый профиль Лавочкина. Но самое последнее изменение, которое пугало противника до поноса. Два огромных чучела Беркутов на обоих крыльях. Когда аппарат набирал скорость, беркуты расправляли крылья и выглядели как живые. Лично видел, как матерый немецкий ас выпрыгнул из совершенно целого МE-262, прямо в наши окопы, увидев, как на него в лоб несется Гоша с огромной бородой и двумя птицами на крыльях. До случая с газетой, когда, летчик был замечен в компьютерном клубе, в окружении обкурившихся школьников пытавшихся посадить пассажирский лайнер на старом советском калькуляторе, Гоша никогда не брился. С тех пор с бородой его больше никогда не видели. Хозяин аппарата стоял, опершись о ПВД сделанном в виде черепа. Рядом, широко расставив ноги, между которыми помимо штатного планшета и рюкзака были две огромные сумки, стоял Ваал. Длинный верзила в капюшоне, отороченном мехом бешеного бобра, которого Ваал загрыз, выбираясь к своим прошлым летом.
- Здравия желаю, товарищи офицеры, - прокричал я, подходя ближе.
- Здорова майор,- хором пробасили летчики.
- Что варенье жрем? – спросил я, прищурившись и пытаясь, чтобы в голосе проскользнуло как можно больше сарказма.
Ваал потупил глаза, пробурчал себе под нос, что-то типа, - ну так ведь Бука же… для дочки. Гоша ничего не ответил, но явно с опаской покосился на Ваала. Приглядевшись, я увидел, что из одной сумки торчит вороненый ствол авиационной пушки, на который была прилеплена бумажка: Варение клубъничное дамашнее. На обратной стороне бумаги явно проступали буквы ДСП.
Из за моего Спитфаера, стоявшего последним на полосе, вышли Митяй и Игорька. Митяй как всегда был в летных очках с темными стеклами и хитро улыбался, а Игорька допивал молоко, перемешанное с соком, как он сам это называл, ерш. Иногда он дурел с этого пойла не меньше чем все остальные со спирта и медовухи. Особенно в Воронеже, когда квартировались у Зомби. Может еще добавляли грибочки, которыми частенько баловался Игорька, а можем, он втихаря все же что-то подливал себе, пока никто не видел. Раскусить его не мог даже зам по тылу говорливый до не приличия, проныра и хитрец РОЗ.
Так, четверо, я пятый, все в сборе, остальные летчики были уже на месте проведения операции или вылетели с других аэродромов.
- Товарищи офицеры…-

День Д. 6:20 по московскому времени
… - Становись!
Летчики неохотно построились.
Да, орлы, ничего не скажешь. Стоят вразвалочку. У Митяя в зубах папироса, китель расстегнут чуть не до пупа шлем лихо сдвинут на затылок в левой руке пачка беломора и надкусанная шоколадка, опять наверное Малум клянчил откусить. У Игорьки взгляд какой-то рассеянный. Ерш что ли шибанул? На плече как всегда фотокамера с автоматическим затвором. Выменял у француза из нормандского полка, за банку каких-то местных грибов. Говорят француз этот, потом утверждал, что в одном вылете сбил 150 немецких бомбардировщиков. Рядом неизменная тележка для продуктов, украденная в каком-то торговом центре, почти пустая, лишь упаковка молока, пицца в коробке, на которой почему-то было большими буквами написано Шоколад и голубые тапочки, аккуратно приставленные к левой стенке.
- Это что такое? – строго спросил я Игорьку.
- Это тапочки товарищ майор.
- Я вижу, что это тапочки. Зачем тебе, лейтенант, на операции тапочки?
Игорька замялся и если бы не сумерки, чтоб у меня элероны заклинило, я бы точно увидел стыдливый румянец на его щеках: - Да понимаете тут такое дело, вчера в баню пошли попариться, ну вот там после того как изрядно набрались на какой-то хрен купили за тысячу рублей тапочки, мыло и шампунь. Мыло и шампунь уже кончились, а тапочки жалко выкидывать. Я их на педали прикреплю вместо ремней.
- Смотри кличку себе другую не заработай, с такими тапочками - усмехнулся Митяй. Игорька дружелюбно оскалился, показал Митяю заморский жест и засунул тапочки в коробку с пиццей.
Гоша как всегда был подтянут, форма идеально выглажена и вычищена, в руке неизменная сумка квадратной формы, с виду тяжелая, килограмм десять точно. Все конечно знают, что там, но шутить на эту тему не принято, можно сумкой схлопотать между лопаток. Один глаз перетянут черной повязкой как у Кутузова. Глаз под ней на месте, но после случая, когда он, любуясь ночным небом и звездами на стоге сена, попал под град оливок со сбитого над ним итальянского транспорта и не видел одним глазом ровно два часа, стал носить повязку, как сам говорил: - на всякий случай. В левом ухе гарнитура переговорного устройства, мигающая лампочка все время отбивает на морзянке: - медовухи.
Ваал как обычно, на своем месте, в середине, хотя на голову выше всех рядом стоящих. Так сложилось, что когда он пришел на летную работу, росточком был средним, и стоял в середине. С годами рос, а когда пришло время менять место в строю, засветил молодому лейтенанту, который попытался его передвинуть, в зубы так, что подобные поползновения в его сторону сразу прекратились. Капюшон, который Ваал носил вместо шлема, закрывал больше половины лица, видно было только подбородок, мерно двигающийся в так работы челюстей. Он постоянно что-то жевал, а на вопрос: - чего опять жрем, - всегда отвечал, - крендельки. Что это были за крендельки, знал только он.
Ночь постепенно уступала свои права. На фоне неба были уже различимы верхушки сосен похожие на неровный частокол. В глубине леса застучал дятел. – Боевой - прислушавшись, определил я. Поднялся небольшой ветерок, растрепал волосы и стих, принеся с собой звуки просыпавшегося аэродрома. Зашипела сигнальная ракета, уносясь в небо, где-то вдалеке гулко бухала канонада, мимо прошел часовой в плащ-палатке и с большой сучковатой палкой, закинутой на плечо на манер винтовки. Падающая ракета на мгновение вырвала из темноты две фигуры, удивленную медсестру, пытавшуюся быстро одернуть короткую юбочку и ВанКлифа, стоящего в позе богатыря, прикрывая глаза ладонью как при сильном солнце и делавшего вид, что заметил что-то на опушке леса. Обычное утро необычно долгой войны. Сколько лет уже? Семь? Восемь? Не помню. Скоро начнется новая и так пока в руках будут силы держать РУС и жать на гашетку. Впереди нас ждали два дня тяжелых боев, твердеющая с каждым часом печень, колоссальное напряжение физических и душевных сил. У четверых летчиков стоящих передо мной в глазах не было страха или волнения. И я знал почему... пачка беломора в руках Митяя была почти пуста.
- По машинам! - что было сил, прокричал я.

Так начинался первый день операции «Резиновый Воронеж».

«Резиновый Воронеж» Часть 2.
Эмо в огне (с) или здравствуйте - это Змий.

День Д. 6:30 по московскому времени.

Первый луч солнца буквально на секунду проскользнул между соснами, блеснул на фонарях самолетов и растворился между стволами деревьев. Это словно послужило сигналом. Тут же забегали техники, завозились сонные водители в кабинах заправщиков. Аэродром моментально стал похож на растревоженный муравейник. Шум спугнул звено дятлов, долбивших сосны в лесу. Плотной четверкой, на предельно малой, дятлы прошли прямо вдоль полосы, двое боковых почему-то летели лапами вверх. Хвостовой произвел отстрел ложных теплых целей, попал куда-то в толпу, оттуда сразу грохнула очередь, левый ведомый вывалился из строя и теряя перья, резко пошел со снижением в сторону леса. Хорошее начало: - подумал я, - оглянулся, летчики уже двинулись к своим машинам.
- Дорожку, дорожку, - кричал Игорька, толкая перед собой тележку. Митяй, словно паровой молот, вломился в толпу. Сразу послышались крики боли, заржали испуганные лошади. Протолкавшись к своему Спитфаеру первое, что увидел, свежая надпись нацарапанная гвоздем на крыле: - Я люблю Эмо. Нда, просто отличное начало, ничего не скажешь. Надо быстрее замазать пока никто не увидел, а то потом задолбают, шутники. Неожиданно замурлыкала рация: - На связи, – ответил я на автомате
- Алло! Здравствуйте - это Змий, – раздался смутно знакомый голос, - поговорите со мной, мне страшно и одиноко.
- Кто? – переспросил я.
- Это, Змий. Как мне услышать… шшшшш… - шум атмосферных помех заглушил последнее слово. - Мне нужно с ним поговорить.
- Какой Змий? Вы из какой эскадрильи? Доложите по форме… доложите по форме, - никто не ответил. Пока я раздумывал, кто же это мог быть, подбежал Митяй.
- Майор, есть проблема. Какая-то сумасшедшая, сидит в моей кабине и утверждает, что купила билет до Воронежа и это ее место.
Мысль заработала в ускоренном темпе: - Ну все, попал, теперь как пить дать увидят. Вон Ваал рядом крутиться, из под капюшона глазами рыскает. Этот точно заметит. Что же делать, что делать? Техника рядом нет нигде, ведерка с краской тоже нет. Блин, ладно, надо идти, - русское авось пронесет, взяло верх. Загораживая спиной, надпись я толкнул Митяя в сторону его машины.
У самолета нас ждала необычная картина. В кресле пилота, чуть покачиваясь, стояла симпатичная блондинка и что-то объясняла технику.
- Ваш билетик гражданочка, - подойдя попросил я.
- Вот! Место номер двадцать пять, - хлопая ресницами, пролепетала девушка, - рейс Липецк-Воронеж, двадцать первое февраля, шесть часов тридцать минут. Одной рукой она прижимала к груди початую бутылку конька, второй показывала на цифры двадцать пять, на борту кобры. Митяй наклонился ко мне и тихонько прошептал: «Да она пьяная!».
Я взял у нее билет и внимательно рассмотрел его.
- Все понятно, девушка, - глядя на нее, сказал я. - Место у вас третье, боковая полка рейс двадцать пять. Вон видите, около ангара стоит красный самолет, на борту большими буквами написано ЭкарУС48, табличка еще рядом Липецк-Усмань. Вам к нему. Отличный транспорт, не успеете оглянуться уже Воронеж.
Блондинка посмотрела на нас томным глазами, молча вылезла из кабины, и пошла в направлении самолета. Старенький ветеран транспортной авиации своим видом приводил в ужас даже матерых асов. Лет ему было больше чем нам всем вместе взятым, а летать на нем соглашался лишь один человек, отставной летчик Спаун. Да и то от безысходности, больше ему не на чем летать не давали.
- Да кстати, девушка, - крикнул вдогонку, Митяй, - у трапа будут раздавать фуфайки и валенки, возьмите, не пожалеете, там иногда дует.
Рация вновь ожила: – Алло! Здравствуйте - это Змий. А с кем я говорю? Как бы мне услышать … шшшшшш…, – статика опять «съела» часть фразы,- …чень одиноко и страшно. Алло! С кем я разговариваю? Мы с вами сегодня разговаривали…шшшшш.
- Это кто? – спросил Игорька стоящий у нас за спиной.
- Да не пойму, гадюка какая-то. Несет ахинею. Сам говорит, но на вопросы не отвечает и голос такой знакомый, а вспомнить никак не могу, где я его слышал. Игорька задумчиво пожал плечами, Митяй хмыкнул и мы пошли к самолетам.
На полосе было по-прежнему суетно. Гоши нигде не было видно. Ваал стоял на крыле Мессершмидта и ногами забивал одну из сумок в лючек для пулеметной ленты.
- Смотри банки не побей, а то Бука переживать будет.
- Там жесть – огрызнулся Баран из под капюшона продолжая всаживать кирзовый сапог в сумку так, что крыло тряслось и снизу отколупывалась краска. Железных банок действительно было завались, в свое время Митяй делал жесть и натащил полный склад всяких разных железок.
Через минуту я снова стоял у своего Спитфаера и разглядывал вторую надпись, нацарапанную под первой уже другим почерком: «Да? Нуну».
- Не пронесло, буду все отрицать, - неслось у меня в голове. На автопилоте залез в кабину, подключил шлемофон и сразу услышал, как орет Митяй. – Гандоны вашу мать, новая же машина. Это же надо, а? Только сел и сразу пополам. В каком Китае они это делают? Гниды!
-Да что-ж такое, опять на голосовой активации. Сколько раз было говорено. Забейте рацию на кнопку, как об стенку горох, - в который раз проворчал про себя.
Мимо проходил Гоша, я вопросительно посмотрел на него. – Митяй кресло сломал, только сел и спинка сразу отвалилась, – ответил он на мой немой вопрос, и пошел дальше.
Сквозь шум голосов донеслось: «От винта!». - Зачихал двигатель, и кобра Игорьки покатилась по полосе, поднимая за собой пыль вперемешку с палой хвоей.
- От винта, - крикнул я, видя, как вторая кобра пошла на взлет. Техник отбежал от самолета и поднял вверх большой палец. Лопасти как бы нехотя, с натугой сделали несколько оборотов, а потом резко исчезли, превратившись в полупрозрачный круг. Мессер Ваала свечкой ушел в голубое, утреннее небо и через секунду пропал из виду в низко висящем облачке. С Гошей взлетели в паре. Аккуратно оторвались от земли и плавно начали набор. Как только поднялись выше макушек деревьев, солнце тут же ударило по глазам заставив прищуриться и невольно улыбнуться. От сердца отлегло, в кой-то веки взлетели нормально. Никто не выпрыгнул, не подломил стойку, все техники живы, а дерево, растущее прямо посреди полосы все благополучно объехали. Хорошо еще под крылья ничего не подвесили, а то было бы как в прошлый раз. Когда эскадрилья с криками: «Шубись пацаны», - в панике взлетала в разные стороны, пытаясь избежать столкновения с двумя катящимися по полосе ФАБ100 случайно отстегнувшимися у ведущего. Так быстро мы больше врядли еще когда-нибудь взлетим.
Из облака вывалился Мессершмидт, казалось, что баранья морда, тоже щурится от яркого солнца, а звезды на крыльях одинакового золотого цвета. Ваал пристроился к Игорьке справа, Митяй был слева от меня. Любитель летать в партере Гоша, ушел немного вперед. Таким порядком и вышли на эшелон. Коридор до аэродрома базирования был расчищен еще загодя, оставалось включить автопилот и наслаждаться спокойным полетом. Я посмотрел на Митяя, летящего слева примерно в 10 метрах, в кабине его видно не было. Конечно, спинки то теперь нет, можно и лежа спать. На несколько секунд, появилась голова, зыркнула по сторонам и опять пропала. Эх, не надо было девушку выгонять, там как раз на двоих места теперь.
Лес под нами закончился, и начались поля, практически идеальные разноцветные квадраты, расчерченные, словно по линейке лесопосадками. Кое-где проскакивали одинокие хижины, с дымящими трубами. По правому борту, проплыла большая деревня. От деревни, по извилистой ниточке дороги, тянулись телеги полные людей. В Москву едут, на МАКС. Ровный гул двигателя, казавшийся таким родным за все эти годы, убаюкивал лучше любого снотворного. Не прошло и десяти минут как глаза у меня начали закрываться. Я снова посмотрел на самолет Митяя, сквозь сизый дым наполнявший кабину были видны скрещенные ноги, лежавшие на коллиматоре. Из приглушенной рации голос Змия затянул свою обычную заунывную песню: - Алло! Это Змий…

Яркая, красная вспышка стеганула меня по глазам и вырвала из приятной дремы.


копирайт =KAG=Dart - 22.04.09